Несколько лет я тосковал о собаке, об охоте с собакой, со своей собакой. Заяц, взятый из-под своего гончака,— это совсем не то, что заяц, выставленный егерскими, «казенными» собаками.
Когда-то давно, в школьные годы, дней за десять до чернотропа, я начал таскать свою первую гончую в бор и в степные колки — солоти. Нам не везло. Наконец, на пустых огородах я поднял русачка-листопадника. Я побежал, накликая собаку, показывая, тыча в борозду рукой. Выжловка заметалась, глупо кружа, и вдруг — ухватила, поняла, вытекла из-под руки и помчалась, повторяя ход зайца, всхлипывая и захлебываясь, будто икая, прижимаясь к земле, чуть скалываясь вправо-влево, вправо-влево, словно иглой , прошивая след, а я стоял в борозде, глядел, как моя Затейка, подросток-выжловка, отдавала голос по следу подростка-русачка, и все во мне прыгало от радости — пошла! Пошла моя собака! Многие охоты, многие взятые зайцы забылись, но этот безружейный день помнится до сих пор.
охотовед
Красная лисица в лесостепной зоне Восточной Сибири достигает сравнительно большой численности, но как объект охоты незаслуженно забывается. Охотники-любители чаще всего добывают этого зверя попутно, обычно при других охотах. Очень редкий любитель специально охотится на лисицу. Кадровых же охотников в этой зоне мало, да и эта категория промысловиков часто не обладает достаточным уровнем знаний, необходимых для достижения высоких показателей. Между тем, как показывает опыт передовых охотников-профессионалов, охота на красную лисицу может приносить заработки не меньше, чем у лучших охотников-соболятников.